У религий несколько функций. Есть историко-культурная: каждая новая религия создает свою, сначала новую, но постепенно стареющую культуру, и своего нового по ментальности человека – более развитого, более сложного, более тонкого. Другая функция – духовно-психологическая: религия прокладывает мостик к Богу: дорожку для индивидуального духовного развития – самосовершенствования.
Так обстоит дело с обычными религиями: они возникают в истории, делают свою работу, а затем, исчерпав созидательный потенциал, исчезают. И в истории, и в сегодняшнем дне мы видим много религий разного возраста и разной силы (или разной дряхлости). Видим и умершие религии, как древнеегипетская или древнегреческая. Видим разные христианства: и совсем старое, и относительно молодые. Видим очень пожилой ислам. Видим и весьма мощный, в расцвете сил атеизм - это тоже религия, хотя уже и мало обремененная ритуалом. Видим и еще только рождающийся "пост-атеизм" - каким он будет, мы пока не знаем...
С иудаизмом история сложнее. В свое время им был создан еврейский народ – народ Книги, народ Бога. По мере развития истории иудаизм менялся не слишком сильно – в той мере, в какой должен был меняться народ, чтобы выживать в меняющемся мире. Такие изменения, естественно, будут происходить и в будущем: иудаизм изменится, как он менялся множество раз. (Заметьте, что наши ультра-ортодоксы еще каких-то триста лет назад были ультра-новаторами, а триста лет – это не больше десятой части нашей истории.) Но при всех изменениях иудаизм сохраняет и свое сущностное постоянство. Всё то же чтение Торы, всё те же молитвы, всё те же праздники и всё те же посты...
В чем причина такой стойкости иудаизма? В нашей необычной исторической миссии. Миссия эта заключается в том, чтобы перенести через тысячелетия важнейший текст – текст Торы. Чем он так важен? Тем, что открывает человечеству некие важнейшие константы – константы правильной, осмысленной, счастливой жизни...
Но, естественно, как учебник по топологии понадобится дошкольнику нескоро – сначала ему придется окончить школу и хорошо поучиться в университете – точно так же и до понимания Торы человечеству нужно дорасти. Оно и растет. По нашим меркам очень медленно и почти незаметно. Но растет. И константы счастливой жизни понимает постепенно, поступенно.
Понимаем ли мы сами Тору? Только самые высокие из нас. Да и те – в очень незначительной мере. В такой, например, мере, чтобы видеть глубину своего непонимания – "я знаю, что ничего не знаю". Но хранить можно и не понимая. Просто без конца читая и перечитывая, повторяя одни и те же слова и сопровождая их одними и теми же действиями. Действиями ритуальными по своей сути. То есть действованием без понимания истинного смысла и с приписыванием своим действиям смыслов фантастических, сказочных.
Для такого хранения и понадобился народ жестоковыйный, упертый, фанатичный – рабы идеи, служащие ей не за страх, а за совесть... Да еще к тому же и такой народ, чтобы и разбежаться никуда не мог – чтобы антисемитизм не давал ему никуда бежать.
Впрочем, иудаизм не уникален. Точно так же несет через тысячелетия сакральное знание, знание Вед и другая религия – индуизм. Хотя способы хранения там и иные. Но это просто к слову.
Вопрос же, который представляет интерес не теоретический – это вопрос о том, каким станет иудаизм завтра в сегодняшнем, так быстро меняющемся мире. И вопрос этот сводится к тому, каким мы завтра будем готовы иудаизм сделать и какой иудаизм завтра мы будем готовы принять?
Сможем ли мы понять, что народ Бога – это всё человечество? Что земля обетования – это по-новому организованная жизнь? Что обрезание – это обрезание крайней плоти сердца (Второзаконие 10:16)? Что Бог любит пришельцев и социально незащищенных (вдов и сирот)? Сможем ли понять, что любить Бога – это не то же самое, что любить свою фантазию о Боге? Сможем ли понять, в чем состоит служба Богу и что значит прилепиться к Богу душой? Сможем ли понять смысл заповедей? И что вообще мы будем способны понять?
Всё это вопросы не праздные, не риторические. Оглядываясь по сторонам, мы можем заметить, как быстро сегодня (конечно, относительно быстро – нашему нетерпению хотелось бы быстрее) меняются наши представления о мире. Изменения религиозной культуры, естественно, не успевают. Что сегодня кошер, а что нет? Что можно делать в субботу, что нужно делать в субботу, а чего, наоборот, делать ни в коем случае нельзя? Что есть работа, а что есть помятование дня субботнего? Нужно ли для памятования хорошо покушать и немного выпить? И нужно ли ждать субботы, чтобы делать субботнее? Сотни вопросов... Насколько мы будем способны отвечать на них? Насколько будем способны понимать ответы, которые слышим от других?
Остаться религиозным государством Израиль сможет, только если религия не будет сдерживать развитие общества и людей. А это значит, что сама религия должна стать другой. Естественно – иной по формам, а не по сути.
Что это будет за религия? Останется ли она религией национальной ограниченности или станет всемирной религией, в которой сольются все религии и все атеизмы?
На эти вопросы мы сегодня ответов не знаем. Но общую тенденцию видеть можем. И тенденция эта состоит в том, что у единого человечества будет одна религия – религия глубинного знания мира и правильного образа жизни человека в этом мире.
Правильный же образ жизни состоит в том, чтобы постоянно расти к тому, что старые религии называют словом "Бог". Прилепляться к Богу.